Ислам, Россия и москали: так ли Ислам чужд для русских

Это весьма откровенно проявилось в тех комментариях, которые многие россияне оставляли на форумах в первые дни после терактов. Ветки обсуждения наполнились истошными воплями о том, чтобы «чучмеки в своих шахидских шмотках убирались к себе в аулы» и сотрясающими воздух призывами «выдворить из Москвы всех мусульман туда, откуда они заявились».

В сознании современного обывателя, нашпигованного штампами из новостных программ, ток-шоу и «желтых» газет, присутствует довольно-таки несуразная, гротескная в своей нелепости и предельно неадекватная картина мира и страны. «Образованный» гражданин, при этом искренне считающий, будто бесчеловечные палестинские террористы взрывают мирные еврейские казармы просто потому, что хотят оттяпать у извечно существующего на Святой земле «Израиля» часть территорий, - не редкость. Особенно если этот гражданин молод и учится в каком-нибудь коммерческом вузе (предельный дебилизм в восприятии происходящего перестал быть прерогативой домохозяек).

Аналогичным образом, энное количество российских граждан полагает, что Россия – «чисто православная страна», в которой русское большинство является, соответственно, якобы поголовно православным. Точно так же, и русская культура – в сознании этих граждан – является тотально, всецело и бесповоротно православной, и не важно, что добрую часть русских философов и писателей РПЦ отлучала от своего лона, предавала анафеме и подвергала гонениям.

Надо отметить, что и они, в свою очередь, позволяли в отношении сей структуры некое вольнодумство – вспомнить лишь пушкинскую «Сказку о попе и его работнике Балде» или блоковские строчки из «Двенадцати»: «Помнишь, как, бывало, брюхом шел вперед, и крестом сияло брюхо на народ…» Русские писатели чувствовали фальшь официальной православной церкви, пытаясь нащупать живой нерв той истины, которую принес на землю Иисус (да будет с ним мир) – истины, которую признают священной и христиане, и мусульмане. И осмысление данной темы является прологом к пониманию феномена русского религиозного сектантства (христианского и нехристианского), к коему в сугубо хорошем смысле слова можно отнести и русский Ислам как путь, избираемый русскими людьми в поисках свободы понимания Бога и религии, а также проистекающей отсюда свободы в ее социальном измерении.

Но обыватель, мозг которого кормится от «священного зомбоящика», получая от него живительные вибрации, и подавно не хочет ничего осмысливать. Ему нет дела до русских писателей, которых он оставил далеко в прошлом, в скучной и обрыдшей ему программе по литературе. Со всеми их стихами, романами, поэмами, превращенными в «обязаловку на отметку» - включая кавказскую лирику Лермонтова, «Хаджи Мурата» Толстого, «Кавказского пленника» Пушкина. Русская литература всегда показывала жизнь в ее сложности, избегала однозначных оценок в стиле «черное» и «белое», «плохое» и «хорошее», а потому неизбежно учила понимать человека другой культуры или даже своего врага, видеть в нем личность, уметь анализировать его чувства, мотивы, подоплеку действий. Излишне упоминать о том, что с точки зрения тех, кто управляет сознанием, это все совершенно ненужные для нашего народа навыки. Более того, даже вредные: они мешают «промывать мозги» и помещать в них любую ерунду, какую только душе заблагорассудит. Или, выражаясь языком прагматики, позволит обеспечивать «стабильность», «порядок», «диктатуру закона», высокую явку избирателей и победу нужной партии на очередных «выборах». Собственно, вся школьная программа перекраивается именно под такие задачи, и приснопамятный ЕГЭ по истории и литературе введен именно в этих целях.

А в результате такой «обработки серого вещества» у обывателя в голове складывается «идеальная» картина: Россия – это такая западная страна, которую, так же, как и европейские страны, заселяют пришельцы-мигранты. Все мусульмане в контексте данной концепции приобретают статус «пришельцев», которые здесь якобы никогда не жили, и для которых наши города, улицы, наша природа является чужим, непонятным фоном.

Предположить, что это далеко не так, и что мусульмане настолько тесно веками соседствовали в России с христианами, что «устранить» из жизни нашей страны Ислам – значит просто развалить ее на части (иного пути просто нет), среднему российскому обывателю, видимо, уже не под силу. Отчасти в этом повинна целенаправленная многолетняя антиисламская пропаганда, отчасти – безграмотная миграционная политика, в результате которой Ислам в сознании наших граждан начинает ассоциироваться преимущественно с приезжими из Закавказья и Средней Азии, откуда на заработки устремляются порой далеко не самые культурные люди, не говоря уже о том, что их уровень понимания Ислама и следования его нормам часто стремится к нулю. Этих людей, впрочем, также можно понять: невыносимые экономические условия в собственных странах толкают их на то, чтобы искать работу в России, потому что иначе они не могут прокормить свои семьи у себя в республиках.

Таким образом, в реальности получается достаточно сложная картина. Многие «практикующие» мусульмане не просто родились и выросли в российских городах – многие поколения их предков жили и трудились на этой земле. Эти люди совершают намаз, носят хиджаб, и по российскому законодательству (которое, впрочем, по известному российскому же «адату» мало когда неукоснительно соблюдается) прав имеют не меньше, чем, скажем, активные православные, ничуть не прячущие с глаз долой атрибутику, свидетельствующую об их воцерковленности.

Растет количество новообратившихся мусульман. Этот процесс не всегда заметен глазу стороннего наблюдателя, однако это общемировая тенденция, и она будет только усиливаться.

Вместе с тем, в крупные российские города устремляются приезжие (причем, справедливости ради, не только нерусские и не только мусульмане), в том числе и из традиционно исламских республик. Часть из них – искренне набожные, верующие, поклоняющиеся Аллаху люди. Часть – сугубо джахилийская публика, несведущая в области предписаний Ислама, откровенно наплевательски относящаяся к его установлениям. Основной процент хамства и непотребного поведения исходит именно от таких приезжих. Впрочем, подобных же джахилятских персонажей предостаточно среди представителей автохтонных «этнических мусульман», ухающих водку под «бисмиЛля» и отплясывающих на «дискотеках для мусульман».

Все конфигурации, возникающие в данном контексте, можно бесконечно долго описывать, но из всего этого напрашивается один простой вывод: нет никакой связи между вероисповеданием и «автохтонностью» либо «диаспорностью», между соблюдением норм Ислама и происхождением человека. Девушка в хиджабе может быть коренной москвичкой, да еще и не в одном поколении (примеров предостаточно), а девушка в мини может быть мигранткой. И наоборот. В принципе, для соблюдающих мусульман все эти аспекты не имеют значения – для них важен лишь один критерий: богобоязненность, уровень соблюдения человеком норм Шариата, а не его происхождение или национальность.

Мысль о том, что Ислам – религия, чуждая России и русским, враждебная и пришлая, всеми силами стараются навязать именно те, кто спит и видит Россию в числе блока стран НАТО, кто желает вписать ее в т.н. «мировое цивилизованное сообщество», - что невозможно осуществить, не отняв у России ее уникальной исторической идентичности, не сломав весь культурный алгоритм русских, не перекодировав их ментальность.

Другой вопрос – а каков стандартный портрет того, кто ведется на подобную пропаганду? Для мусульман важно принимать во внимание этот маленький нюанс, чтобы понять, кто является стандартным столичным исламофобом.

Есть такое едкое, но меткое слово – «москаль». С ним не стоит ассоциировать любого урожденного москвича или человека из регионов, приехавшего в столицу учиться и работать.

Москаль – это особый тип мировосприятия, атрибутом которого является хамство, неизбывное духовное плебейство и глубокая внутренняя ущербность. «Средний», небогатый москаль – который, само собой, ездит в метро – живет в столице года два-четыре, но при этом считает себя «истинным москвичом». Он презирает других «понаехавших» и в принципе не способен разглядеть в них достойных сочувствия людей, ибо на подсознательном уровне все они – ненавистные конкуренты, которых нужно успеть поэнергичнее растолкать локтями, пока не сожрали, чего доброго, его самого.

Москаль – это такой извечный манкурт. Он с брезгливым ужасом вспоминает свой родной город, мечтая забыть его, как страшный сон. В рассказах этот город приобретает поистине инфернальные очертания, все в нем уродливо, дико, гнусно и непригодно для жизни. Обитатели этого города – уроды и тупицы, недооценившие талант и способности новоиспеченного москаля; архитектура его никуда не годна, если вообще наличествует, открывающиеся взору пейзажи пробуждают в страждущей душе жажду заснуть и не просыпаться. Москль способен часами выливать ушаты грязи на свой город, улицу, двор, дом, школу, институт, родственников, соседей, дворников, бабок на скамейке, кошек и собак из родной подворотни, и прочее «быдло, быдло, быдло». Все это ассоциируется у него с «проклятой дырой», а Москва – с праздником жизни и калейдоскопом возможностей, воплотившихся в мельтешении толпы, шуме сигналящих автомобилей, давке в метро, рекламных щитах, душных торговых центрах и кафе быстрого питания. Упоминаний о собственном немосковском происхождении москаль не любит, очень смущается их и расстраивается, прося никогда не вспоминать эту темную страницу из его прошлого.

Впрочем, еще через пару лет, немного пообтесавшись, пересев в подержанную японскую иномарку и сменив майку из магазина “Mexx” на пиджачок из “Gerry Weber”, москаль уже начинает сомневаться в наличии жизни за МКАДом, а еще лет через пять, будучи уже в роли «смотрящего» над «офисным планктоном», он твердо убежден в ее несуществовании.

Если волей Всевышнего москаль окажется за границей, он тут же примется с таким же рвением поливать грязью Россию и все русское. Дескать, ненавистная дыра, удушающая все живое, быдло, быдло, быдло, и вообще, корни-то у него не совсем русские, а скорее польские или еще какие-нибудь «европейские». Именно такие персонажи, оказавшись за границей, в ужасе шарахаются от случайно встреченных на улицах соотечественников, принимаясь бегло говорить на ломаном английском и всеми силами изображая иностранных туристов.

Должно ли мусульман волновать (в глобальном смысле, а не в аспекте безопасности) мнение подобных об Исламе и о том, где лучше жить мусульманам? Вопрос риторический. Эти люди – экзистенциальный мусор, будущее которых – лишь в роли пыли на свалке истории.

А обращаться надо к людям думающим. Не утратившим человеческого в своей основе. Не потерявшим способности размышлять и сострадать. Не ведущимся на пропаганду в СМИ И ведь такие люди – есть. И они оставляли на форумах другие комментарии. Осмысленные. Трезвые. Критичные и в чем-то даже сатирические.

Важно лишь найти к этим людям правильный подход, суметь, следуя хадису Пророка (ДБАР), заговорить с ними на одном языке…

Оригинальное название заметки "Русским чужд ислам - это миф"